Юрию Любимову 30 сентября исполняется 95 лет. Свой юбилей он встречает в Театре имени Евгения Вахтангова, на сцене которого в этом году прославленный режиссер поставил «Бесы» по Достоевскому. Этот спектакль театр показывает в день юбилея мастера.
Более всего Юрий Любимов известен как создатель и многолетний руководитель Театра на Таганке. Кроме того, в разных странах и на разных подмостках он осуществил постановки 35 оперных спектаклей
В свои 95 Юрий Любимов по-прежнему «великий и ужасный». Иными словами, чрезвычайно требовательный. Услышав на пресс-конференции не слишком разборчивую речь, он сразу встрепенулся.
- Я учу тому, чтобы русский театр говорил внятно. Надо учить этому, и жестко учить тому, что согласные тоже звучат. «Шумм», а не «шу». Я старался, и этого добиться в «Бесах». Надеюсь, вечером мои артисты не подведут и будут говорить ясно. Ответственность велика. Достоевский – поразительный русский писатель и это довольно сложное произведение, один из самых его фундаментальных романов, в котором, он считал, отвечает на главные вопросы.
Именно в Вахтанговском театре начиналась творческая карьера Юрия Любимова. Еще студентом он сыграл здесь несколько ролей. Потом была война. В 1946 – возвращение в театр на Арбате. Вплоть до 1964 он был здесь ведущим актером, а затем началась новая страница – вошедший во все учебники легендарный «Добрый человек из Сезуана» и создание принципиально нового театра.
После того, как в прошлом году Юрий Любимов был вынужден оставить взбунтовавшуюся Таганку, он вновь вернулся в Театр Вахтангова.
Здешний актер и режиссер Рубен Симонов, представитель известной театральной династии, размышляет:
- Жизнь иногда предоставляет такие сюжеты, которые никогда не придумаешь. Подумайте, Юрий Петрович сидел в одной гримерной с моим дедом Рубеном Николаевичем. Мой отец ставил «Маленькие трагедии», где Юрий Петрович играл Моцарта. Когда уходят из жизни твои старшие родственники, ты остаешься один. И тогда твоими родителями становятся те, с кем твои родители общались и были вместе. Поэтому в какой-то мере Юрий Петрович для меня сейчас – отец, с которым связан целый мир. И это великое благо и великое счастье, что он вернулся в наш театр. Здесь его родной дом.
Я помню, когда Театр на Таганке отмечал свое 15-летие, мы с папой на сцене именинников пели:
«Пройти не можем мимо мы
Событий, цифр и дат
И Юрия Любимова приветствует Арбат.
Тебя мы помним юношей, теперь ты мудр и сед.
Любовь к тебе свою ношу я с самых юных лет.
Я помню, как со Щукиным играл ты лучше всех,
Показывая трюки нам в надежде на успех.
И признан ты на Западе не по своей вине.
Твоя святая заповедь – творить в родной стране.
И все же главное делом жизни Юрий Любимов называет Таганку.
- Это театр, который я создал и который известен во всем мире. И это русское, а не какое-нибудь французское искусство. Мне «пришили», будто это политический театр. Это неправильно. Я занимался эстетикой, расширением палитры – какие краски можно прибавить в работе с пространством, в стиле.
Юрию Петровичу виднее, а все же многие зрители с ним не согласятся. Поколения их мечтали добыть заветный билетик на Таганку, чтобы в удушливой атмосфере брежневской эпохи получить глоток свободы. Иносказание, прозрачный или завуалированный намек – вот главные стилевые приметы того времени. И, право же, они легко считывались людьми.
Более всего Юрий Любимов известен как создатель и многолетний руководитель Театра на Таганке. Кроме того, в разных странах и на разных подмостках он осуществил постановки 35 оперных спектаклей
В свои 95 Юрий Любимов по-прежнему «великий и ужасный». Иными словами, чрезвычайно требовательный. Услышав на пресс-конференции не слишком разборчивую речь, он сразу встрепенулся.
- Я учу тому, чтобы русский театр говорил внятно. Надо учить этому, и жестко учить тому, что согласные тоже звучат. «Шумм», а не «шу». Я старался, и этого добиться в «Бесах». Надеюсь, вечером мои артисты не подведут и будут говорить ясно. Ответственность велика. Достоевский – поразительный русский писатель и это довольно сложное произведение, один из самых его фундаментальных романов, в котором, он считал, отвечает на главные вопросы.
Именно в Вахтанговском театре начиналась творческая карьера Юрия Любимова. Еще студентом он сыграл здесь несколько ролей. Потом была война. В 1946 – возвращение в театр на Арбате. Вплоть до 1964 он был здесь ведущим актером, а затем началась новая страница – вошедший во все учебники легендарный «Добрый человек из Сезуана» и создание принципиально нового театра.
После того, как в прошлом году Юрий Любимов был вынужден оставить взбунтовавшуюся Таганку, он вновь вернулся в Театр Вахтангова.
Здешний актер и режиссер Рубен Симонов, представитель известной театральной династии, размышляет:
- Жизнь иногда предоставляет такие сюжеты, которые никогда не придумаешь. Подумайте, Юрий Петрович сидел в одной гримерной с моим дедом Рубеном Николаевичем. Мой отец ставил «Маленькие трагедии», где Юрий Петрович играл Моцарта. Когда уходят из жизни твои старшие родственники, ты остаешься один. И тогда твоими родителями становятся те, с кем твои родители общались и были вместе. Поэтому в какой-то мере Юрий Петрович для меня сейчас – отец, с которым связан целый мир. И это великое благо и великое счастье, что он вернулся в наш театр. Здесь его родной дом.
Я помню, когда Театр на Таганке отмечал свое 15-летие, мы с папой на сцене именинников пели:
«Пройти не можем мимо мы
Событий, цифр и дат
И Юрия Любимова приветствует Арбат.
Тебя мы помним юношей, теперь ты мудр и сед.
Любовь к тебе свою ношу я с самых юных лет.
Я помню, как со Щукиным играл ты лучше всех,
Показывая трюки нам в надежде на успех.
И признан ты на Западе не по своей вине.
Твоя святая заповедь – творить в родной стране.
И все же главное делом жизни Юрий Любимов называет Таганку.
- Это театр, который я создал и который известен во всем мире. И это русское, а не какое-нибудь французское искусство. Мне «пришили», будто это политический театр. Это неправильно. Я занимался эстетикой, расширением палитры – какие краски можно прибавить в работе с пространством, в стиле.
Юрию Петровичу виднее, а все же многие зрители с ним не согласятся. Поколения их мечтали добыть заветный билетик на Таганку, чтобы в удушливой атмосфере брежневской эпохи получить глоток свободы. Иносказание, прозрачный или завуалированный намек – вот главные стилевые приметы того времени. И, право же, они легко считывались людьми.
