Главный вопрос, который волнует всех так или иначе интересующихся ситуацией в Ливии – это не то, вмешается ли международное сообщество, и даже не проблемы беженцев, нефти или загадочных белорусских наемников, а очень простая вещь: что же именно там происходит? Кто сражается с режимом Каддафи? Каких политический взглядов придерживается загадочная оппозиция? Эксперты теряются в догадках, журналисты буквально впиваются в любого, кто мог хотя бы что-то рассказать о ливийской политике, экономике, социальной жизни. Одна из таких попыток – запись в блоге Крессиды Лейсон на сайте американского еженедельника «Нью-Йоркер». Она приводит свой электронный эпистолярий с писателем, выходцем из Ливии Хишамом Матаром, чей рассказ был недавно опубликован «Нью-Йоркером». Вот что рассказал Матар:
«Скорость и решительность восставших застала всех врасплох. Даже так называемые “специалисты по Ливии” стараются не попасть впросак. Самое удивительное во всем этом – насколько сновидчески предсказуемыми и узнаваемыми нынешние события выглядят. Я имею в виду вот что: безусловно, люди были очень недовольны и, конечно, 42-летний проект Каддафи подстроить страну под себя проваливался, но совершить то, что происходит, должно было молодое поколение. Я порой опасался – скорее всего, из-за того. что подавляющее большинство ливийского населения родилось уже при Каддафи – что жители страны, прежде всего, молодые, сочтут неизбежным тот факт, что диктаторы будут всегда править Ливией. Я ошибался…
Не считая моей собственной жены, все мои родственники – ливийцы. Мне удалось связаться с ними. Впрочем, не со всеми. Я разговаривал с некоторыми людьми из Адждабии, города, откуда родом все мои родители – и они по-прежнему там живут. Это был первый город, который отбили у Каддафи. Именно здесь шли последние бои. Каддафи хотел вернуть себе лежащие неподалеку нефтяные месторождения. Адждабия не позволила ему это сделать. Я все время думал о моих тетках, дядьях, двоюродных братьях и сестрах. Хотя сейчас у всех них есть собственные дома, я почему-то представлял их себе в одном -- дедушкином старом доме, который, когда я в последний раз видел его в конце семидесятых годов, был самым большим в городе и стоял в самом центре. Для моего детского сознания именно из этой точки растет не только Адждабия, но и каждый город в этой стране, а самом деле -- весь мир. И сейчас, в моем воображении, в этой точке сходится фокус восстания против Каддафи. Что вполне понятно, ведь мой дед, Джадди Хамед, был поэтом, который сражался с армией Муссолини. Я помню, как однажды он расстегнул рубашку и показал мне на плече входное отверстие от пули».
8 марта отмечают не только в России – пьяными кавалерами с веточкой мимозы в руках и холестериновыми бомбами под названием «Бисквитный торт “Киевский”». Впрочем, и в России сегодня вспоминают истинный смысл этого праздника, придуманного социал-демократами, сражавшимися сто лет назад за равноправие женщин. Кажется, самым неожиданным участником нынешней западной кампании в связи с восьмым марта стал тот самый агент 007, Джеймс Бонд, которого ненавидят за сексизм все феминистки мира. Последний исполнитель этой роли, актер Дэниэл Крэйг записал совершенно замечательное видео, на котором он снят сначала в привычном Бонду элегантном вечернем костюме, а потом… в женском платье. На фоне этой картинки голос актрисы Джуди Денч (она в последних фильмах про Бонда играет начальника британской разведки под литерой М.) задает ему и нам неприятные для нынешнего общества вопросы о том, на самом ли деле женщины имеют сегодня те же права, что и мужчины. Ролик разошелся превосходно (его можно увидеть на YouTube), а западная пресса полна разнообразных откликов. Британская газета «Гардиан» цитирует режиссера этого видео Сэма Тейлор-Вуда: «Бонд поставлен М. в необходимость задуматься о гендерном неравенстве, и я надеюсь, что ролик заставит зрителей сделать то же самое».
Что же, мы все надеемся.
«Скорость и решительность восставших застала всех врасплох. Даже так называемые “специалисты по Ливии” стараются не попасть впросак. Самое удивительное во всем этом – насколько сновидчески предсказуемыми и узнаваемыми нынешние события выглядят. Я имею в виду вот что: безусловно, люди были очень недовольны и, конечно, 42-летний проект Каддафи подстроить страну под себя проваливался, но совершить то, что происходит, должно было молодое поколение. Я порой опасался – скорее всего, из-за того. что подавляющее большинство ливийского населения родилось уже при Каддафи – что жители страны, прежде всего, молодые, сочтут неизбежным тот факт, что диктаторы будут всегда править Ливией. Я ошибался…
Не считая моей собственной жены, все мои родственники – ливийцы. Мне удалось связаться с ними. Впрочем, не со всеми. Я разговаривал с некоторыми людьми из Адждабии, города, откуда родом все мои родители – и они по-прежнему там живут. Это был первый город, который отбили у Каддафи. Именно здесь шли последние бои. Каддафи хотел вернуть себе лежащие неподалеку нефтяные месторождения. Адждабия не позволила ему это сделать. Я все время думал о моих тетках, дядьях, двоюродных братьях и сестрах. Хотя сейчас у всех них есть собственные дома, я почему-то представлял их себе в одном -- дедушкином старом доме, который, когда я в последний раз видел его в конце семидесятых годов, был самым большим в городе и стоял в самом центре. Для моего детского сознания именно из этой точки растет не только Адждабия, но и каждый город в этой стране, а самом деле -- весь мир. И сейчас, в моем воображении, в этой точке сходится фокус восстания против Каддафи. Что вполне понятно, ведь мой дед, Джадди Хамед, был поэтом, который сражался с армией Муссолини. Я помню, как однажды он расстегнул рубашку и показал мне на плече входное отверстие от пули».
8 марта отмечают не только в России – пьяными кавалерами с веточкой мимозы в руках и холестериновыми бомбами под названием «Бисквитный торт “Киевский”». Впрочем, и в России сегодня вспоминают истинный смысл этого праздника, придуманного социал-демократами, сражавшимися сто лет назад за равноправие женщин. Кажется, самым неожиданным участником нынешней западной кампании в связи с восьмым марта стал тот самый агент 007, Джеймс Бонд, которого ненавидят за сексизм все феминистки мира. Последний исполнитель этой роли, актер Дэниэл Крэйг записал совершенно замечательное видео, на котором он снят сначала в привычном Бонду элегантном вечернем костюме, а потом… в женском платье. На фоне этой картинки голос актрисы Джуди Денч (она в последних фильмах про Бонда играет начальника британской разведки под литерой М.) задает ему и нам неприятные для нынешнего общества вопросы о том, на самом ли деле женщины имеют сегодня те же права, что и мужчины. Ролик разошелся превосходно (его можно увидеть на YouTube), а западная пресса полна разнообразных откликов. Британская газета «Гардиан» цитирует режиссера этого видео Сэма Тейлор-Вуда: «Бонд поставлен М. в необходимость задуматься о гендерном неравенстве, и я надеюсь, что ролик заставит зрителей сделать то же самое».
Что же, мы все надеемся.
